Охота и собирательство диких плодов и кореньев были основными средствами существования людей первобытного человека.
Из собирательства возникло земледелие, охота же, постепенно усложняясь в приемах и формах, привела к приручению отдельных животных, а впоследствии к одомашниванию их и возникновению скотоводства. Об этих этапах постепенного перехода от использования готовых даров природы к их целеустремленному производству рассказывают многочисленные петроглифы - рисунки, выбитые на камнях и скалах людьми, жившими за тысячи лет до нашего времени. Обычно на этих рисунках изображены животные, на которых охотился человек каменного века, и даже целые охотничьи сцены.
Охота первобытного человека
В горных и предгорных районах Средней Азии основную добычу людей той эпохи составляли дикие козлы. Их кости и рога во множестве найдены на стойбищах людей мустьерского времени, т. е. более чем сорокатысячелетней давности. Об этом же свидетельствуют и многочисленные изображения козлов и охота на них, выбитые на скалах, то в более отдаленные, то в более близкие к нам исторические периоды,
Дикие козлы - безоаровый, сибирский, винторогий - водились в горах не только в палеолите, но и в начале наступившего за ними века металла.
По мере того, как увеличивалось население и росла его потребность в продуктах питания, под влиянием все возрастающего числа охотников численность диких животных непрерывно сокращалась. Совершенствуясь, охота первобытного человека приобретала новые, более сложные формы, что также нашло отражение в наскальных рисунках.
В специальной археологической литературе сплошь и рядом описываются совершенно нереальные способы охоты на козлов первобытным человеком. Так, например, А. П. Окладников полагает, что первобытные охотники с обрыва могли сбрасывать на козлов огромные камни или загонять к таким пропастям, куда бы они падали и разбивались. Каждому мало-мальски знакомому с биологией диких козлов такие методы добывания животных покажутся явно неправдоподобными. Очевидно, до изобретения лука человек добывал козлов проще: по звериному скрадывал их на пастбище или на отдыхе и убивал камнем, дубиной или копьем. Это тем более вероятно, что все животные в то время были менее осторожны.
Одно из наиболее древних изображений козлов выбито на вершине горы Каракушуй. Весьма возможно, что это магические изображения, которые человек высекал как заклинания, обеспечивающие ему успех на охоте. Рисунки эти отстоят от наших дней не менее чем на пять или шесть тысячи лет.
К тому же или к несколько более позднему времени относятся неоднократно повторяющиеся на той же горе сюжеты охоты на козлов с собакой. Один из них изображает гон дикого козла собакой, общий тип которой близок к современным чабанским овчаркам этого района. На одном из камней первобытный охотник-художник изобразил сцену отстоя: козел, спасаясь от преследования, вскочил на недоступную скалу и собака караулит его здесь до прихода вооруженного луком охотника.
На одной из своих картин первобытный художник не случайно поместил фигуру охотника и его собаки с разных сторон стада коз. Собака уже и в ту эпоху не просто сопутствовала человеку на охоте, а была его активным помощником: загоняла дичь на отстой, нагоняла ее на охотника. Конечно, проделывала она это тогда без какой-либо специальной подготовки, а просто сжившись с человеком, будучи его первым домашним животным. Во время совместной с ним охоты она поступала точно так же, как и ее дикие сородичи, когда часть их стаи гонит жертву на своих собратьев, притаившихся в засаде. Такое же размещение фигур охотника и собак характерно и для других петроглифов более раннего времени. Это своего рода прообраз современной охоты с гончими.
Следующим шагом в совершенствовании приемов добывания зверя и птицы явилась охота с приманивающим животным. Человек подметил, что к оставленному на свободе раненому животному подходят здоровые. Этот способ, раз возникнув, прочно вошел в практику и дожил до нашего времени. В Заполярье при охоте на диких оленей и сейчас применяют домашних оленей-маньщиков. При охоте на водоплавающую птицу почти повсеместно используют подсадных уток или чучела, выполняющие ту же роль. В качестве Меньшиков первобытному человеку служили пойманные им дикие, а затем и одомашненные животные. Прежде всего этот способ применялся при охоте на козлов; по крайней мере на всех известных нам петроглифах, отображающих этот способ охоты, изображены козлы. Чтобы приманивающее животное не ушло, его держали на привязи или спутывали ему ноги. Последнее и изображено на петроглифах. Фигуры козлов со спутанными ногами имеют еще одну особенность, повторяющуюся почти на всех наскальных рисунках. Это остроумное и в то же время простое приспособление превращает маньщика в своеобразную живую ловушку. Рога такого козла связаны на концах, перевязаны в нескольких местах, либо на них надета свободно висящая петля. Это приспособление, основанное на хорошем знании поведения животных, было в то время достаточно уловистым, Дикий козел при встрече с маньщиком начинал с ним бодаться, неизбежно запутывался рогами в его петлях или перевязях и становился легкой добычей человека.
Охота первобытного человека
Заключительный момент охоты первобытного человека с таким маньщиком очень четко показан на обкатанном валуне в низкогорьях Кураминского хребта у горного кишлака Чадак. На камне даны две композиции: вверху - лук с вложенной в него стрелой, острие которой направлено в спину схематично изображенного козла. Этот рисунок, по-видимому, относится к разряду магических и не связан со сложной пятифигурной композицией, расположенной в нижней части того же камня. Здесь козел-маньщик со спутанными передними ногами и петлей на рогах изображен справа. Рог дикого козла попал в петлю маньщика. Вся его поза показывает, что он, пятясь назад, стремится вырваться. Но поздно. Охотник, сопровождаемый двумя собаками, длинным копьем уже проткнул шею попавшегося зверя. Этот уникальный в своем роде петроглиф, несомненно, выполнен высокоталантливым художником. Все фигуры реалистичны, хорошо скомпонованы между собой и ясно передают содержание всего сюжета в целом. Датировать это изображение, очевидно, следует первыми веками нашего времени.
На одном из петроглифов, сохранившихся в районе поселка Охна, изображена довольно редкая для каменистых горных районов ловля зверя при помощи ловчей ямы. В ней виден попавшийся сибирский козел с характерными для него резко выраженными буграми на рогах. Перед ямой привязана козочка, выполнявшая роль маньщика.